деревенька, русская деревня

Все поверья о привидениях

Все поверья о привидениях, мертвецах и вообще о взаимных сношениях двух миров, видимого и незримого, вещественного и духовного, составляют смешанный ряд преданий и рассказов, принадлежащих, может быть, ко всем видам принятого нами разделения поверий. Эта статья до того обширна, что из неё можно бы составить десятки томов. Постараемся объясниться на нескольких страничках.

Под словом видение разумеем мы такое явление, такой видимый предмет, который предстал глазам нашим необыкновенным, сверхъестественным образом, т. е. необъяснимым, по известным нам доселе законам природы. Подразумевается, что человек видит явившееся не во сне, а наяву. Что  видение это, по крайности, большею частью не вещественно, неосязаемо для рук, хотя и видимо для глаз; словом, что оно занимает какую-то неопределенную средину между плотским и бесплотным миром.

Видения эти большею частию основаны на явлении тени или духа,  т. е. человека, уже отошедшего в вечность и снова принявшего плотский, видимый образ, и в этом-то смысле видение получает более точное, определительное название привидения. Впрочем, есть и видения другого рода, бесконечно разнообразные, как самое воображение человека.

Людей, которые постоянно видят разные видения или призраки, называют духовидцами. Есть особый род видений по сказанию очевидцев, - это двойники, т. е., человек видит самого себя, и тут народное поверье о домовом, который-де иногда одевается в хозяйское платье, садится на его место и пр., совпадает с распространенным по всей Европе, особенно северной, поверьем о двойнике. Иногда видят его также другие люди, но обыкновенно видишь его только сам; для прочих он невидимка. Если двойника застанешь у себя в комнате, или вообще, если он предшествует человеку, идёт наперёд, то это означает близкую кончину. Если же двойник идёт следом за хозяином, то обыкновенно намерен только предостеречь его. Есть люди, которые, по их уверению, почти беспрестанно видят своего двойника, и уже к этому привыкли. Этот непонятный для нас обман чувств чаще встречается между людьми средних и высших сословий, чем в простом народе.

Загадочная вещь в царстве видений, это вещественные призраки, сопровождающие, по уверению многих, такие явления. Сюда принадлежат, например, трещины, кои старая, сухая деревянная утварь даёт внезапно, в предвещание бедствия, особенно смерти, или собственно в то мгновение, когда является призрак. В трещины эти, как в предвещание беды, верят почти все народы и легко было бы набрать целые томы росказней о подобных происшествиях. Вероятнее всего,  внезапная и неожиданная трещина, иногда среди тихой и спокойной ночи, подаёт собственно повод к тем росказням, кои сочиняются бессознательно разгорячённым воображением. Допустив возможность предчувствия в животных, в том смысле, как это было объяснено выше, мы, однако же, до крайности затрудняемся найти какую-либо связь между усыхающим от погоды стулом или шкафом и долготою дней его хозяина. Недавно еще я видел разительный пример такой случайности: старинная мебель прошлых веков, простояв столько времени спокойно, внезапно и без всякой видимой причины начала лопаться с ужасным треском. Без всякого сомнения, воздушные перемены были причиной этому явлению, и если бы наблюдать за сим внимательно, то вероятно это могло бы служить указаниями метеорологическими, имеющими одну только общую и отдалённую связь с долголетием человеческого рода.

Я видел однажды милое, желанное видение, которое не стану ближе описывать, видел очень ясно, и не менее того, не только теперь, но даже и в то самое время очень хорошо понимал, как это сталось, и не думал искать тут ничего сверхъестественного. Воображение до того живо представило себе знакомый лик, что бессознательно олицетворило его посредством обратного действия на чувства, и очи узрели снаружи то, что изваялось на глубине души... Я еще два раза в жизни своей видел замечательные привидения, и оба случая стоят того, чтобы их пересказать. Они пояснят несколько то, что сказал я об этом предмете вообще, то есть, что должно всякую вещь десять раз примерять и один раз отрезать!

Будучи еще студентом, я жил в вышке или чердаке, где печь стояла посреди комнаты, у проходившей тут из нижнего жилья трубы. Кровать моя была в углу, насупротив двух небольших окон, а у печки стоял полный остов человеческий — так, что даже и в тёмную ночь я мог видеть в постели очерк этого остова, особенно против окна, на котором не было ни ставень, ни даже занавески. Просыпаюсь однажды за полночь, во время жестокой осенней бури. Дождь и ветер хлещут в окна, и вся кровля трещит. Ветер, попав видно где-нибудь в глухой переулок, завывает по-волчьи. Темь такая, что окна едва только отличаются от глухой стены.

Я стал прислушиваться, где завывает так жестоко ветер, в трубе ли, или в сенях, и услышал с чрезвычайным изумлением совсем иное: бой маятника от стенных часов, коих у меня не было и никогда не бывало. Прислушиваюсь, протираю глаза и уши, привстаю, одно и то же: кругом все тёмно, холодно, сыро, буря хлещет в окно, а где-то в комнате, по направлению к печи, мерно ходит маятник. Одумавшись хорошенько и сообразив, я встал и начал подходить на слух, медленно, шаг за шагом, к тому месту, где ходит маятник. В продолжение этого перепутья, короткого по расстоянию, но долгого, если не по времени, то по напряжению чувств, я ещё положительное убедился в том, что слышу не во сне, а наяву, что маятник ходит. Мерно, звонко, ровно, хотя у меня стенных часов нет. При едва только заметном сумеречном отливе против окон, ощупью и на слух, дошел я до самой печи и стоял еще в большем недоумении, носом к носу с костяком своим, коего очерк мутно обозначился против белой печи. Что тут делать и как быть? Маятник явным образом ходит в скелете: из него отдавались мерные удары, но движения не заметно никакого. Ближе, ближе носом к лицу его, чтобы рассмотреть впотьмах такое диво, как остов мой, с кем я давно уже жил в такой тесной дружбе, внезапно плюнул мне в лицо... Невольно отшатнувшись, я обтёрся рукою и удостоверился, что все это было не воображение, а существенность: брызги, разлетевшиеся по лицу, были точно мокрые. Этим следовало бы кончить исследования и я попросил бы вас переуверить меня, что я ошибся, что всё это было не то, и не так! Я стоял, всё ещё сложа руки перед постоянным товарищем, пялил глаза и прислушивался к мерным ударам маятника, который, однако же, вблизи стучал несколько глуше. Но подумав еще немного и не видя ни зги, я безотчётно протянул руку и погладил череп по лысине. Тогда я вздохнул и улыбнулся -  всё объяснилось. В кровле и потолке, подле трубы или печи, сделалась небольшая течь капля по капле, на лысую, костяную, пустую и звонкую голову моего немого товарища!

назад



 
Яндекс цитирования